Две почки для человека — роскошь?

После вспыхнувшего скандала вокруг Национального института хирургии и трансплантологии им. А. Шалимова работники клиники практически не давали комментариев. Пусть и спустя три недели, все-таки удалось поговорить с фигурантами скандала. «Главный» свидетель, у которого и обнаружили на дому кругленькую сумму, — заведующий отделением трансплантации почки Института им. Шалимова Владислав Закордонец дал интервью «Новой».

Работавшая в Национальном институте хирургии и трансплантологии им. А. Шалимова комиссия не выявила грубых нарушений в работе медучреждения в целом и работе врачей-трансплантологов в частности. Об этом сообщила юрист клиники Оксана Гузь. Хотя «негрубые» нарушения, надо полагать, имеются: «Факт незаконной трансплантации на территории Института подтверждения не нашел. Комиссия проверяла документацию начиная с 2006 г. В ближайшее время руководители намерены сообщить о выводах комиссии прессе», — подтвердила юрист.

То, что институт уже не так «штормит», видно по выходу из отпуска его директора Юрия Поляченко. На отдых Юрий Владимирович отправился через день после вспыхнувшего скандала. Напомним: в начале августа начальник Департамента по борьбе с киберпреступностью и торговлей людьми МВД Украины Юрий Кучер обнародовал информацию о торговле органами людей в Украине (интервью с Кучером в «Новой» вышло 18 августа). Он сообщил, что раскрыта преступная группировка, которую возглавлял медик, живущий в Израиле. В состав группы входило 12 человек, среди которых оказались четверо хирургов Института им. Шалимова. Члены группировки находили людей, желающих за деньги (примерно за $10 тыс) продать свою почку нуждающимся. Те, в свою очередь, за операцию платили (врачам или посредникам) уже не менее $100 тыс. У одного «шалимовца» при обыске на дому правоохранители обнаружили полмиллиона долларов США. Часть денег хранилась наличными, остальные — на банковском счете. «За торговлю людьми или другое незаконное соглашение в отношении человека» милиция возбудила уголовное дело. Началось следствие.

Все это время врачи оставались свидетелями (их процессуальное положение). Подозреваемыми их так и не признали, хотя в милиции утверждали, что такое положение вещей — временное.

После вспыхнувшего скандала работники клиники практически не давали комментариев. Нам, пусть и спустя три недели, все-таки удалось поговорить с фигурантами скандала. «Главный» свидетель, у которого и обнаружили на дому кругленькую сумму, — заведующий отделением трансплантации почки Института им. Шалимова Владислав Закордонец.

— Вы были удивлены появлением силовиков в Институте?

— Для нас это не редкость. Нас часто навещают, культурно просят документы, проверяют, беседуют с нами. Но в этот раз «проверка» действительно шокировала. Нас прессинговали. В институт зашли около 30 милиционеров. Сказали выключить телефоны. Одновременно «Беркут» в полной экипировке нагрянул и домой. Параллельно позвонили моей матери с требованием открыть свою квартиру, хотя она была на даче. Чтобы не тревожить пожилого человека, пообещал открыть ее жилье сам. При обыске в институте со мной, как и с другим свидетелем — моим шефом, зав. отделом Рубеном Заграбяном, было двое силовиков и два понятых. Допрашивали и нашего анестезиолога.

БУКВА ЗАКОНА

— В Институте им. Шалимова около 1,5 тыс сотрудников. Проверки правоохранителей у нас постоянные, потому что трансплантация органов всегда проверяется. В год Институт им. Шалимова делает 40—50 операций по пересадке почек. По закону, орган для пересадки в Украине можно получить только от родственника или трупа. При условии, что все родственники покойного дали на это согласие, — объясняет юрист института Оксана Гузь. — Родственное донорство — когда орган больному отдает муж, жена, отец, мать, дедушка, бабушка, дети, внуки, дяди, тети, племянники. Для этого врачам приносят справку о подтверждении родства. Ограничения родства, пусть будут хоть четырехюродные, нет. Документ о степени родства проверяет комиссия по биоэтике. Она не может выражать сомнения относительно законности документов родства, если на принесенной справке стоит мокрая печать, допустим, сельсовета. При том, что надо спасать человека, к которому пришел донор, а не звонить в милицию и заявлять: проверьте, действительно ли это муж и жена. Если закон завтра скажет: документы по пересадке органов надо отдавать на экспертизу, врачи скажут только спасибо. Потому что справки всегда несут риск для врачей. В функции комиссии также входит проверка медицинских показателей донора. В постоянной комиссии нашего института — зам. главного врача по трансплантологии, я, как юрист, священнослужитель и несколько медицинских работников. Возглавляет ее зам. директора по науке. У кого позволяют финансовые возможности, едут за рубеж, где закон разрешает пересаживать органы без родства.

— Вам объяснили, в связи с чем производится обыск? Что искали и что нашли?

— Нам зачитали постановление Ужгородского суда о проведении обыска от 14 февраля. Оказалось, что еще в 2007 г. у нас была прооперирована родственная пара Ковачей — племянник дал почку дяде. Все документы, подтверждающие родство — документы из сельсовета с мокрыми печатями, — у них были. Сейчас мы вкладываем в истории болезней даже ксерокопии таких документов. Вот по заявлениям этих людей в Ужгороде и было возбуждено дело. А что искали, не знаю. Чистые бланки справок? А вот забрали деньги, флешки, компьютеры, медицинскую документацию. Обыск у меня дома закончился в 4 часа утра. После этого меня повезли в Департамент на допрос. Вышел я оттуда в 7 утра — практически сутки был на ногах под прессингом.

— Сколько получают от государства врачи вашего уровня?

— Без вычетов 3 347 грн, чистыми — 2 709 грн. Зачастую в коммерческих структурах уборщицы получают больше. Не секрет, что теоретически пациент, если захочет, то может отблагодарить врача за удачную операцию или хорошее лечение. Но конкретно «Вы мне должны за операцию столько-то» никто никогда не говорит. А деньги у меня были, потому что в свое время я работал на Севере. Когда вернулся, купил квартиру и участок земли. Потом продал все, взял кредит и построил два дома. Сейчас в одном доме живу с семьей, второй продали. Причем проданный дом был оформлен на маму. И изъятые документы на депозит — тоже на нее. После продажи дома 290 тыс долларов она положила на депозит, но потом сняла. Те, что изъяли — 170 тыс, — остатки депозита.

— Говорят, операции по трансплантации почек вы ездили проводить и в Азербайджан, потому что там закон проще. Что говорит их законодательство насчет пересадки органов?

— Я действительно ездил в Баку в личное время и не вижу в этом ничего криминального. У меня был контракт с университетской клиникой в Баку. Ездил оказывать консультативно-методические услуги. А законодательство у них такое же, как и в Казахстане, Молдове, Беларуси, большинстве стран Европы. Там закон позволяет трансплантацию от живого не родственного донора, то есть от «эмоционального» донора (чтобы человек соглашался стать донором органа добровольно, без факта продажи). В каждом случае дает согласие на проведение таких операций специальная комиссия Минздрава.

— Сколько стоит такая операция у нас и за рубежом?

— У нас для граждан Украины бесплатно. Медикаменты для этого закупают за бюджетное финансирование по тендеру. Для иностранца за деньги — 240 тыс грн. За рубежом самая дешевая операция в Пакистане — от 35 тыс долларов. В Китае — от 60 тыс. В Европе — от 80 —150 тыс евро и выше. Если есть деньги, человек едет за рубеж, ему находят или он сам находит донора, даже не родственника. Никто никаких вопросов по справкам не задает. А в Украине это невозможно.

— А что с трупной пересадкой? Это ведь проще, чем брать орган у живого человека, оставляя его после этого инвалидом.

— Последние годы не было ни единой трупной трансплантации. Мы сейчас даже не имеем возможности спрашивать согласия у родственников на это. Потому что несколько раз было такое, что после операции родственники покойного жаловались в прокуратуру. А кому хочется, спасая больных, потом оправдываться в прокуратуре? Как, к примеру, было в Больнице скорой помощи. Там провели трупный забор. Одни родственники дали согласие, а через какое-то время другие родственники написали заявление в прокуратуру.

А относительно инвалидности, то природа создала наш организм с запасом. С одной почкой люди могут прекрасно жить. Как и с одним легким. И даже служить в армии. Технически правильно сделанная операция не приводит ни к каким осложнениям для донора. К тому же, донорами могут стать только практически здоровые люди. Мы не допускаем доноров с какими-то проблемами со здоровьем. И тогда удаление одной из почек не приводит к инвалидности. В лечебном учреждении после операции доноры находятся в среднем 10 дней. Потом дома до 1 месяца. И не было ни единого случая, чтобы состояние здоровья донора ухудшилось. У реципиентов (больных) — было. По статистике, 2% больных после операции не выживают. Так же и на Западе. В 5% случаев почка отторгается. Что касается доноров, которые, возможно, проходят по делу, то все шли на это, наверное, сознательно, за деньги. Получили за это по 10 тыс долларов. Сейчас говорят, какие они бедные и несчастные. А какие бедные и несчастные те, кто не может получить почку и умирает? Расходный материал для гемодиализа (поддержания функции почек) в Украине не производится. Аппаратура тоже вся импортная.

— Сколько людей стоит у вас на очереди для срочной пересадки почки?

— Для трансплантации почки нет понятия «срочность». Для сердца это возможно. А больным почечной недостаточностью во время ожидания пересадки органа может проводиться гемодиализ либо перитонеальный диализ. Есть люди, которые ожидают пересадки почки по 7—15 лет. В Европе средний срок ожидания — 3 года. С 2010 года он увеличивается до 10. И всех больных могут обеспечить диализом. А в целом заболеваемость хронической почечной недостаточностью у нас, как и во всем мире, довольно высокая. По среднеевропейским данным, на 1 млн граждан — 74,6 человека, страдающего этой болезнью. В год в Украине появляется 3,5 тыс человек, нуждающихся в заместительной терапии — гемодиализе, перитонеальном диализе или трансплантации почки. Заместительную терапию можно ожидать от нескольких недель до нескольких месяцев. Если не проводить, исход один — летальный. Но у нас, в отличие от Европы, гемодиализ могут получить далеко не все больные. На 3,5 тыс ежегодно заболевающих диализные места получают в лучшем случае человек 50. Для остальных не хватает мест. Ежегодно в Украине проводится около 100 трансплантаций почки. А остальные больные должны умирать?..

Выслушав мнение врача-специалиста высочайшей квалификации, напрашиваются выводы: позор, что для кучки нардепов с их высокими зарплатами государство находит сотни тысяч гривен на оздоровление, а на оздоровление медицины в целом всегда нет средств. А ведь такая зарплата медиков и отсталость медицины приводят к тому, что находятся всякого рода «психологи», убеждающие необразованных или попавших в трудную жизненную ситуацию людей продать свой орган. И если две почки — это многовато одному, то что тогда говорить о 20 пальцах? Позор, что для закона о выборах у законодателей находится время, а для усовершенствования законодательства о трансплантации органов — нет. А ведь такие, позорные для любого государства, вещи, подкрепленные дырами в законодательстве (когда по справке о фиктивном браке можно продать свой орган, а взять его для смертельно больного у человека, ушедшего в мир иной, чревато последствиями) — хорошая почва для развития преступности, пишет Новая.